«Знакомить людей со своими стихами это как показывать изнанку»

Сборники стихов Александры МАЛЫГИНОЙ дважды в разных номинациях становились победителями конкурса «Лучшая книга Алтая», она – лидер молодых поэтов региона, основатель проекта «Чтиво», часто представляет край на различных форумах и фестивалях. Каждый выход на публику с чтением стихов для нее – страдание, но при этом она улыбается так, что моментально согревает своим сердцем любую аудиторию. Поговорили с Сашей о том, как рождаются книги и легко ли знакомить с ними публику, о самых памятных презентациях и чтении.

— Мне грех жаловаться: мои книги покупают, стихи печатают в журналах, приглашают в школы, библиотеки и даже другие города с выступлениями. Может быть, это и есть признание творчества. А может быть, люди, которые, прочитав мои стихи, пишут, что они им помогли. Не знаю. Я вообще не уверена, что могу назвать себя поэтом. Как будто кто-то другой должен определить в конечном счете, поэт я или нет, а моя задача делать, что могу, и все. Да, книг у меня для моего возраста неприлично много: «Музыка чернил», «О тебе», «Дуреха», «Краеугольный камень», «Темноводье» и «Синебровый момот». Но я себя успокаиваю тем, что как минимум три из них появились на свет помимо моей воли.

— Раньше, как и многие, я считала, что издавать книги за свой счет — это дурной тон. Уверенность в этом до сих пор живет где-то в дальнем уголке моего сознания. Но на второй и третьей книгах я распробовала, что значит «сама-сама», — и это круто, знаете ли. Делая книгу сам, ты получаешь определенную свободу, а к ней определенные проблемы, среди которых отбор стихотворений – самая малая. Просто беру все написанное за определенный период и все. Пишу я немного, поэтому долго здесь страдать не приходится. А вот в каком порядке их расположить и как это все оформить, как идею сделать понятной читателю — вот тут начинаются муки. Хорошо, что их есть с кем разделить. В издательстве у меня есть друг — Женька Семочкин, с которым мы знакомы больше пятнадцати лет, он помогал мне издать три мои книги. Он всегда готов посоветовать, какая бумага будет лучше, какой объем минимальный для твердой обложки и т.п. С Катей Рейзбих и Ритой Родионовой (первая рисовала для «Дурехи», вторая фотографировала для «Момота»), во-первых, я дружу, во-вторых, я никогда не вмешиваюсь в их творческую часть. Единственное, когда с Ритой выбирали фотографии, немного не совпали, и я попросила исключить фотографии, где есть признаки существования людей. С верстальщицами — Катей и Дианой, которых мне советовал тот же Семочкин, я считаю, что мне тоже очень повезло. Они не просто выполняли работу, они подключались творчески и вносили что-то от себя, я немного переживала, не хотелось, чтобы оформление выглядело легкомысленно, а потом давала им полную свободу и это было правильным решением. А еще у меня есть любимый редактор Валерий Котеленец. Он – мой учитель, я ему полностью доверяю (хоть иногда можем и поспорить). Знаю, что он не станет вторгаться в текст и переписывать его или переделывать на свой вкус (а такое тоже бывает), он просто указывает на слабые места, а я, если могу, делаю их сильнее. Либо оставляю как есть, главное, не сделать хуже. Но со второй книги наша совместная работа сводится только к выстраиванию текстов в определенном порядке. Иногда в порыве хочется что-то убрать, а он вчитывается в текст и говорит что-то вроде: «хорошее стихотворение, давай оставим» или «не лучшее твоё стихотворение, но давай пока не будем убирать, а там посмотрим». Можно же не попасть в количество страниц, в типографии все делится на какие-то тетрадки, я это не очень понимаю, но потом мне говорят, в какое количество страниц нужно уложиться. И убирать тексты мне легче, чем добавлять. Они, конечно, все прожитые, но не могу сказать, что все любимые.

— Выйти на публику, читая свои стихи – это только иногда потребность, но не очень острая, и всегда — страдание. С годами, может быть, становлюсь чуть увереннее в материале, но не более того. Иногда вообще не могу взять себя в руки и дрожу, как серый зайчик. Думаю, когда станет не страшно, надо будет с этим завязывать. Новая аудитория — всегда волнение. Может, я просто близко к сердцу принимаю. Но я всегда стараюсь быть честной и отвечать откровенно на любые вопросы. Когда читаю стихи, переживаю те эмоции, которые накрывали меня в момент написания, и может перехватить горло. Но люди как-то с пониманием относятся. Вообще, чем искреннее ты с залом, тем он благодарнее, как мне кажется. Если устанавливается связь с залом, пусть даже это три человека, все равно это важно, и я всегда испытываю трепет, знакомя людей со своими стихами. Это же как изнанку показывать.

Презентаций книг было много и все они по-своему помнятся, но есть особенные. Первая, потому что на ней были мои университетские преподаватели, мои родные. И Дима был. Презентация «Дурехи» (вторая, по-сути), потому что это было спустя шесть лет после первой и собралось около восьмидесяти человек, в «Спичке» был полный зал и Катя Рейзбих (художник-оформитель книги, прим. ред.) приехала из Германии, и мы полночи накануне развешивали с Андреем Кондрашевичем ее рисунки на бельевые веревки, закрепляя прищепками. Было шампанское и красная икра…. И другая презентация «Дурехи» в библиотеке на Южном, потому что туда пришла моя бабушка и школьный учитель литературы. Презентация «Камня» и «Темноводья» в «Башуновке», потому что были папа и мама, мои друзья, мне подарили гиацинты, на улице было тепло, и мы потом шли пешком до площади Октября, купили курицу гриль, фрукты, вино и устроили с друзьями вечеринку с гитарой и при свечах. Презентация «Момота» в «Шишковке», потому что это был день рождения, потому что увидела книгу за пятнадцать минут до начала презентации, потому что не ожидала увидеть полный зал, потому что неуютно было в кудрях и блестящем платье, потому что ребята из Литературного театра приятно удивили, потому что надарили цветов и сразу разошлось две коробки книг, потому что среди гостей были неожиданные и дорогие для меня люди и в конце я пела вместе с братом. Презентация «Момота» в Москве, потому что каким-то чудом попали на единственный мой свободный день в поездке, потому что в Булгаковском доме, потому что каждый гость на этой презентации стоил двух, а то и трех простых смертных. И снова презентация «Момота», но уже в «Башуновке», потому что было тепло и уютно, нас было немного, но мне помогал Паша Ладыгин и спел четыре песни на мои стихи.

— Я боюсь, когда трогают мое. У меня же стихи живут во мне с определенной интонацией, а когда кто-то другой читает или еще музыка добавляется, идет как будто искажение твоего внутреннего, а кому это понравится? Но с годами проще стала относиться, недавно прислали запись, как курсант читает мое стихотворение наизусть, и я испытала просто благодарность к этому мальчику, за то, что он нашел время, чтобы выучить его. А Паша Ладыгин очень хорош в своем деле и ему не страшно довериться, так же как Кате, которая рисовала, или Рите, которая фотографировала (для книги «Синебровый момот», — прим. ред.). Он знает, что делает, и ты перестаешь бояться, что что-то сломают, а с интересом ждешь результата. Что-то сошлось, не знаю, что именно, но знаю, что Паша прочитал книгу на несколько раз, благодарна ему за его эксперименты и рада, что мои стихи подтолкнули его к новому творческому витку.

— Поездки в другие города на форумы и фестивали, какие-то презентации и выступления – это, в большинстве случаев, радость для меня. Пройдя отбор, чувствуешь, что чего-то стоишь, потому что с 2012 по 2020 я вообще никуда не ездила, а любой такой форум или фестиваль — это обязательно знакомство с новыми людьми, с новыми стихами, это и как для редактора очень полезно, и знакомство с новыми городами, и новые впечатления. А из эмоций и впечатлений в конечном итоге появляется что? Правильно, стихи. И, наверное, иногда приятно почувствовать, что ты не один такой.

— Мой статус руководителя Совета молодых литераторов по-сути мало что изменил. Я делаю то, что делала и до этого: провожу «Чтиво», руковожу литературной мастерской «Ижица», — просто теперь официально и под приглядом Союза писателей России. Важно, что теперь у нас есть серия «Молодой голос Алтая», которая специально создана для молодых литераторов. И я даже стала редактором одной из книг этой серии, надеюсь, не в последний раз. Беда только в том, что не всякий молодой литератор хочет с текстами работать, большинству достаточно выступить, послушать аплодисменты и все… Но есть, конечно, те, кого не выделить нельзя. Соня Князева: она и на студию ходит, и книга у нее вышла, и «Оттепель» проводит который год, не смотря на юный возраст. Нам бы с десяток таких, как Соня, и вообще прекрасно было бы. Есть еще Соня Кленова, Настя Кеняйкина, Артем Красилов, Галя Ершова, Артем Деревянкин, Настя Шинакова, Лена Шагако — кто-то уже самостоятельный сложившийся автор, кто-то в начале пути, но все интересные, значит, будущее у алтайской литературы есть!

— Чтение для меня – это, наверное, потребность. И один из способов отдохнуть, одновременно получая новые знания. Поэту важно быть начитанным, чтобы научиться, как минимум, отличать хорошие стихи от не очень хороших. Чтобы расширить кругозор, чтобы, читая, впитывать какие-то побочные знания о том, какая бывает рифма, какие бывают виды рифмовки, каким бывает ритм и деление на строфы. Чтобы незаметно для себя подтягивать русский язык, без которого вообще никуда, расширять словарный запас. Чтобы не повторять то, что делали до тебя, лучше понимать, как развивалась литература и поэзия в частности. И читать важно не только поэзию, но и хорошую прозу. Книги — это волшебство. Ты приобретаешь свой опыт, проживая чужой, не вставая при этом с дивана.

— Как только я решаю говорить о том, что произвело на меня впечатление за последнее время, сразу вспоминается какая-нибудь нетленная классика, о которой нельзя не сказать. Такими для меня являются «Хоббит» Толкиена и «Дракула» Брэма Стокера — помню, как читала первую с фонариком под одеялом, потому что было жутко интересно, что же будет дальше, и как холодела кровь от ужаса, когда читала вторую. «Цветы для Элджернона» Дэниела Киза — получила от брата на 27-й день рождения. Плакала, когда читала. Потом с большим удовольствием посмотрела по этому произведению спектакль нашего театра кукол «Сказка». Над «Лавром» Евгения Водолазкина и «Шелестом березовых листьев» Платона Беседина тоже плакала. Над «Лавром» пролила просто немыслимое количество слез.

Из относительно недавнего — «Тайная жизнь пчел» Сью Монк Кидд — книга, которую мне подкинула реклама и в итоге она заняла место в моей библиотеке. «Поход на Бар-Хото» Леонида Юзефовича — Галя Ершова подарила мне ее на последний день рождения, потому что речь там о Монголии. Не знаю, что мне в ней понравилось. Наверное, язык и да, напоминание о стране «в которой осталось мое сердце». «Сон золотоглазки» Елены Лапшиной, «Песочные часы» Светланы Кековой, «На темной стороне Земли» Валерия Котеленеца — потому что люблю перечитывать хорошие стихи. Ну и последние приобретения: сборник Майки Луневской, Григория Медведева, Максима Бессонова, а за ними сразу потянутся и Артем Морс и Сергей Пагын, и Полина Орынянская и вот меня уже не остановить. Последняя прочитанная мной книга — «Рассыпающийся мир» Кусаки Ёко.

5 фактов из жизни

Александра Малыгина очень любит животных и умеет им помогать в экстренных ситуациях – например, дважды принимала роды у собак, дважды у кошек и дважды — у морских свинок.
Саша делает крутые игрушки, дает им имена и маленькие биографии: «Чтобы им не было грустно в этом огромном мире, и они чувствовали себя личностями».
После школы Александра подавала документы на поступление не только на филфак АлтГУ, но также в АГАУ на направление «Механизация сельскохозяйственной продукции», — и поступила. Однако выбрала филологию и по окончании вуза некоторое время работала преподавателям русского языка как иностранного в монгольском городе Ховд.
Наша героиня коллекционирует монеты и банкноты, «но без фанатизма и бессистемно».
В активе Александры Малыгиной множество профессий – официантка, администратор, гардеробщица, фасовщица, педагог… «Когда хочешь есть, нормально одеваться и куда-то ездить, то какая разница, кем работать, любая работа будет лучше, чем сидеть на диване и чего-то ждать. Кроме того, это всегда новый опыт, новые знания, а из чего писать стихи без всего этого? Да и прозу тоже. Мне кажется, у каждого писателя должна быть какая-то дополнительная деятельность», — уверена Саша.