Кругом поля необозримые…
Молодым библиотекарям сложно понять азарт своих коллег к любому, даже совершенно непрофильному труду на благо общества, что было нормой в советское время. Партия сказала «надо», комсомол ответил «есть», – и никакого недовольства, бунта. Надо – значит надо. Верили, что это необходимо, – и шли с готовностью. И ведь этот азарт не только был: он и сейчас есть. Многие из тех, кто в те годы чего-то полол-варил-собирал во имя страны, и сейчас бы ринулись в бой. Просто и без пафоса. А скажи-ка нынешним 30-летним, что надо ехать на сенокос и 10 дней жить в избушке на курьих ножках среди полей, без минимальных бытовых радостей и, уж конечно, WI-FI?! А в 1982-84 годах именно так летние сезоны провели библиотекари. Отвлекшись от книг, косили самыми настоящими косами в полях Павловского района. На бригаду из 12-15 человек (сплошь библиотекари) полагалось 3 косы, которые доверяли опытным – с деревенскими корнями. Среди таковых оказались однажды Любовь Короткова, Раиса Никитина и Татьяна Терентьева. На рассвете они принимались за свой квалифицированный труд, а их неопытные в аграрном деле коллеги уходили на заготовку веток. Зачем? Никто не знает. Но называлось это «заготовка зеленой массы».
От избушки до места подвига было километров 10-15, – равно как и до ближайшего населенного пункта. Как в песне: «Кругом поля необозримые, то яровые, то озимые…». Из «дома» до работы и обратно библиотекарей возил лихой водила, который любил произвести впечатление: разогнавшись как следует с горочки, вылезти на подножку и рулить «с улицы» одной рукой. Визгу было, караул! Библиотекари, с озером вместо душа и уличной печкой вместо микроволновки и плиты, жили там одни-одинешеньки, периодически подвергаясь нападениям относительно местного населения: в окрестностях еще с 1980-х жили «зачищенные» неблагонадежные элементы, которых вывозили вагонами из предолимпийской Москвы. Благонадежнее они за эти годы не стали, многие даже и вовсе наоборот. И порой по полночи ломились в хлипкие двери и окна буйные хлопцы, мечтающие разделить досуг с городскими барышнями. Иногда приходили даже днем, когда в сарае оставались готовящие обед и ужин дежурные: пара девчонок… Ох, какие чудеса выдержки и дипломатичности проявляли они, чтобы спровадить гостей! Но однажды всех спасли Надежда Ткаченко и Алла Смирнова, которые были старше остальных. Они выставились в окно и сказали: тут, мол, одни старухи, молодых нет, вам не понравится. Мужикам, и правда, такая перспектива не приглянулась. И больше библиотекарей они не беспокоили: можно было без опаски купаться в озере и петь песни у костра. И лишь на несколько часов перед рабочей сменой укладывались спать: на сене, разложенном на полу сарая. В одной из бригад, говорят, попалась «модница»: привезла с собой раскладушку и ложилась спать, как белый человек – в ночной рубашке! А остальные-то в футболках да трико….
Сложно сказать, каким был коэффициент полезного действия таких бригад. Может быть, те дни и месяцы, проведенные за тяжелой работой на неимоверной жаре, в нелегких бытовых условиях и, в общем-то, опасном окружении, и не сказались на успешном выполнении плана очередной пятилетки. А может, как раз наоборот: именно библиотекари вытягивали экономику страны на небывалый уровень. Так или иначе, а говорят, было весело им тогда вносить лепту в народное хозяйство. Даже балдежно. Так то.
