Литература в круге света: в «Шишковке» встречали гостей Шукшинского фестиваля

19 и 20 июля главная библиотека Алтайского края была площадкой Всероссийского фестиваля «Шукшинские дни на Алтае» и приняла интересных гостей, которые радовали, удивляли и восхищали читающую публику региона. Рассказываем, какие события состоялись и о чем беседовали в «Шишковке» великолепные литераторы России и читатели Алтая.

Старт литературного блока Шукшинского фестиваля, по традиции, происходит в Алтайской краевой библиотеке им. В. Я. Шишкова. Первым событием стал круглый стол, посвященный 75-летию журнала «Алтай». Тема беседы была заявлена следующая: «Читающая страна? Разговор о современной литературе: имена, проблемы, тенденции».  Но, конечно, не обошлось и без бесед о личности Василия Шукшина и его роли в жизни каждого из гостей, в числе которых были писатели и поэты, читатели и ученые, библиотекари и редакторы. Поговорили о векторах чтения и о том, что влияет на читательский спрос, о литературном процессе в стране и ситуации в региональном книгоиздании, о важности премий и о том, как поместить региональную литературу в круг российского чтения. Не смотря на то, что событие в большей степени было профессиональным, разговор с большим вниманием слушали гости в зале, — и ближе к концу встречи некоторые не удержались от включения в интересную беседу!

А вечером в библиотеке солировал литературный амбассадор дальнего Востока Василий Авченко – писатель, открывающий современному читателю историю, особенности и красоту своего любимого края, «необъятного, как Космос». Невозможно передать всю прелесть долгого, теплого и интересного разговора, но приведем некоторые цитаты.

— Что это – дальневосточный характер? В своих книгах пытаюсь найти ответ на этот вопрос. Но я всегда очень боюсь обобщений, даже в мыслях. Конечно, есть некий комплекс черт, которые определяются какими-то факторами, сложившимися в данном регионе – историческими, климатическими… Но все равно переливы в этом спектре всегда такие тонкие… Вот говорят, что дальневосточники – это всегда какое-то преодоление, как будто каждый там с утра до вечера что-то преодолевает. Да он в офисе сидит, как какой-то житель Москвы или Новосибирска, например, — если брать обычное городское население, а не рыбаков, например.  Мне кажется, все мы в России достаточно однородны, что не отменяет, конечно, термина «сибиряк» или «дальневосточник».

— Мне не нравится название Тихий океан. Кто-то когда-то вышел на берег, погода была хорошая, и человек решил – о, тихий океан. Но он здесь тихий, а там нет, сегодня – тихий, а завтра грозный. Как можно так обобщать?!

— Мы видим только то, что под фонарем, а что за пределами этого круга, от нас скрыто. Наши периферии — это для жителей центра страны то, что за пределами круга света. Я стараюсь своим маленьким фонариком подсветить Дальний Восток, чтобы о нем знали больше, понимали его. Там столько всего происходило! Мы ведь узнаем об исторических событиях как? Из художественной литературы. Если бы Толстой не написал «Войну и мир», мы вряд ли бы что-то знали о войне 1812 года. И он же написал «Севастопольские рассказы», из которых мы знаем, что была Крымская война. Но она, между прочим, велась и на Тихом океане! Но этот факт ушел на периферию нашего внимания, потому что не было своего Льва Толстого на этой территории. И таких примеров масса! Кто знает, что в 1900 году русская армия штурмовала Пекин?

— Иероглифика это даже не письмо, а, скорее, живопись. Иероглиф состоит из комбинации символов, дает нам некую картину, которую нужно расшифровывать. И если знаешь ключи, то это вполне по силам. Этой книгой («Дальний Восток: иероглиф пространства»), как ключами, я пытаюсь раскрыть территорию, которую мы называем Дальним Востоком.

— Аляску мы потеряли, в том числе, потому, что она не успела войти в орбиту отечественной культуры. К счастью, Приморье этой участи избежало и никуда уже от России не денется. Очень важен, как мне кажется, этот процесс, чтобы у территории были какие-то свои певцы, чтобы в литературе, творчестве возникали ее образы. Очень велика роль тех людей, которых мы можем назвать гениями места. У нас страна москвоцентрична, все крутится там и в городах-милионниках, но от Красноярска дальше к востоку ни одного города-милионника нет. Крайне неравномерно распределены население, финансы и так далее. И то же самое происходит с литературой – большая часть авторов «золотого фонда» сосредоточена в Москве и Петербурге – в административном центре страны. Мне бы хотелось, чтобы такого дисбаланса не было, каждой территории нужен свой летописец. Тысячи людей пишут о Москве и Петербурге. И чем дальше от этих городов, тем меньше «местных летописцев». На Дальнем Востоке, где и населения мало, больших авторов практически нет. Из прошлого — Владимир Арсеньев и Александр Фадеев,  но и они как-то на периферии сейчас. Алтаю повезло: у вас есть своя гигантская фигура, которая нас всех собрала в эти дни  — Шукшин.

20 июля началось в «Шишковке» поэтически – свое творчество дарил алтайским читателям Алексей Пурин из Санкт-Петербурга. А вечер был посвящен магической прозе Анны Матвеевой из Екатеринбурга, которая сейчас живет на два города и прилетела к нам из Москвы. Автор многих книг рассказов, разгадавшая тайну перевала Дятлова, открывшая широкой публике истории девушек с картин великих художников и создавшая невероятной красоты роман о судьбе своей бабушки, Анна подарила нам прекрасное время, в котором были разговоры обо всем, — от секретов мастерства и особенностей работы с документальными источниками и до хорошей зависти, коллегах по перу, «себе в искусстве» и хороших книгах. Порадуем вас несколькими цитатами.

— Роман «Каждые сто лет» написан по дневникам моей бабушки. Как у всех людей, которым довелось жить в те времена, жизнь у нее была богатой на впечатления. Бабушка была литературно одарена, блестяще писала и ее дневники — это почти готовая проза. Я всегда знала, что такую книгу напишу. Но писать о своей семье очень тяжело. Мне нужно было дойти до своего нынешнего возраста и состояния души, почувствовать, что я могу за это взяться. И только тогда я  начала работу. Дневники написаны на французском —  чтобы никто из окружения не мог прочитать. Но там нет никаких страшных тайн: обычные бытовые истории. Однако это исторический документ, и я задавалась вопросом, могу ли я что-то менять там. И решила – да, могу, потому что это – история моей семьи. Когда я работала над книгой «Перевал Дятлова», там я даже ошибки в документах оставляла, а здесь позволила себе что-то деликатно, но корректировать по собственному усмотрению.

— Библиотека для меня – очень свежее, модное, светлое место, здесь всегда вижу хороших людей. Все встречи, которые организуют библиотекари, как правило, на порядок выше любых других. И ваша библиотека производит именно такое впечатление!

— Дмитрий Быков однажды сказал, что именно по книгам Романа Сенчина будут когда-нибудь восстанавливать облик нашего времени. Он очень талантлив и внимателен к деталям, он создает очень точный портрет времени. Это такой… писатель «от жизни». И вот он пишет повесть «Русская зима», где совершает попытку выступать от лица женщины. Тот, кто видел Сенчина хоть раз, поймет весь героизм этой попытки. В этой повести Сенчин выводит меня в эпизодической роли Полины Гордеевой – ничего такая тетка, нормальная получилась, мне она понравилась. Но сам факт появления в книге мне был не слишком приятен. Страшно читать: а что там твой персонаж на следующей странице сделает? Я Романа попросила в следующий раз, если он такое соберется делать, предупредить и согласовать!

— Завидую, когда вижу что-то, что я сделать не могу – когда, например, встречаю такие подходы к тексту, какие мне неподвластны. Но это хорошая зависть, не вредная. Хочется радоваться за других и, хотя это и трудно, я стараюсь с этим справляться!

— Шукшин – любимый писатель мамы любимый и один из очень уважаемых моим сыном-киноведом режиссеров. Я хорошо знакома с творчеством вашего гениального земляка, но есть у меня и небольшая личная, но дорогая мне история, связанная с ним. Всего три выпускника ВГИК удостоены памятника, который установлен возле института: Тарковский, Шпаликов и Шукшин. Когда мой сын два года назад поступал в этот вуз, я сидела в ожидании результатов возле этого памятника, рядом с Василием Макаровичем… Сын поступил, и с тех пор, когда иду мимо, обязательно его мысленно благодарю. А сын, перед моей поездкой сюда, устроил мне жесткий экзамен на знание творчества Шукшина!

Фестиваль продолжается: литераторы продолжают встречи с читателями в библиотеках Алтайского края. Финал состоится на родине Василий Шукшина – в селе Сростки, где на горе Пикет, у знаменитого памятника Шукшину, пройдет красивая церемония завершения фестиваля.