«Чтение русских книг требует опыта жизни в России!»
На встрече с писателем и литературоведом Павлом Басинским, которого библиотека принимала в ходе Шукшинского фестиваля летом 2019 года, была группа молодых американцев. Ребята находились в Барнауле благодаря гранту: в Алтайском государственном педагогическом университете они продолжали изучение русского языка, начатое несколько лет назад на родине. Они неплохо знакомы с нашей литературой и, конечно, имеют определенное мнение о ней. В плотном графике ребят нашлось небольшое «окно», которое посвятили небольшому разговору о литературе и чтении. Как обычно, в нашем интервью нет вопросов – приводим только ответы.
— Мы хотим изучать русский язык, потому что нам интересны другие культуры. Русская культура сильно отличается от нашей, и это интересно. Когда понимаешь других людей, можно стать лучше, добрее, так расширяется твое мировоззрение. Когда читаешь – возникает какое-то чувство принятия, понимания той эпохи. Это важно. Кроме того, литература влияет на язык: когда человек читает, он расширяет свой лексикон. Чтение дает шанс сочувствовать другим людям. Учит сопереживать, понимать других. Читаем – и смотрим на мир другими глазами.
— Читать на русском языке легче, чем говорить – никто не замечает, что ты ошибаешься! Конечно, понимаем не все. Некоторые слова объясняет словарь, некоторые помогают понять наши преподаватели. Вот, например, читаю сейчас книгу Александра Полярного «Мятная сказка» — там есть слово «двухъярусный» — сам не понял, как это, только со словарем! Много в русских книгах встречается слов, не имеющих аналогов в английском языке – с точки зрения значения этих слов: «тоска», «судьба». Ну и «авось», конечно! А вообще чтение книг требует определенного опыта – не только языкового, но и жизненного. И желательно опыта жизни в России! Читать русскую литературу очень сложно, но мы стараемся получать от этого и удовольствие.
— Читать русскую классику для американцев – это вопрос престижа. Они считают, что русская литература – самая сложная, самая хорошая и самая настоящая. На самом деле это стереотип, конечно, и русская литература – просто определенный тип литературы. Но, в любом случае: для американцев русская литература – большая. И это правда так! Есть must read для американца – «Война и мир» Толстого. Она такая большая! Но это хорошо: можно долго читать, почти без конца!
— Русские должны беречь свою литературу, потому что в ней сохраняется народная мудрость и коллективное знание. Литература может не только связывать людей с их прошлым, но и также служить в качестве примера достойного, человеческого поведения. Как только читатель станет вникать в разные достоинства и пороки персонажей, он постепенно будут соображать, как надо и как не надо поступать в жизни.
— Мы не читаем современных американских писателей. В США не является сенсацией то, что какая-то книга получила премию, это ничего не определяет. Люди читают свои жанры, вот и все. Есть, конечно, книги, которые в тренде у всех — все, что пишет Стивен Кинг, «Гарри Поттер». Но это легкие тексты и такое чтение — просто развлечение. Там нет ничего глубокого. В Америке вообще читают мало, и это не связано со стоимостью книг. Просто есть «более интересные развлечения» — интернет и социальные сети. Может быть, читали бы больше, если бы современная литература больше отражала реальную жизнь. А пишут фантазии про другие миры…. Зачем это? Есть, конечно, много книг про сегодняшнюю жизнь: вы сейчас читаете про историю вашей страны, у вас это очень популярно, а у нас так много проблем в настоящем, что мы стараемся через литературу понять то, что происходит в нашей стране прямо сейчас. Но этого мало. И мало кто это читает. Раньше, кажется, писатели в России и в нашей стране, в других странах, писали об одном и том же: были такие очень глобальные вещи, которые волновали всех: война, например. А сейчас современные русские и американские писатели пишут о совершенно разных вещах. Наверное, у нас очень разные проблемы.
— Наверное, все дети любят читать. А потом они идут в школу и там их читать уже заставляют. Из-за этого получается отвращение к книгам. Насилие убивает интерес. И американцы, взрослея, уже никогда не возвращаются к своей классике, которую их заставляли читать в школе или университете – никто не станет перечитывать добровольно, например, Марка Твена. Но, может быть, дело не только в этом, а еще и в том, что американская литература не является такой большой, масштабной в мире, как русская.
— На русском языке читать и воспринимать стихи намного легче, чем прозу. И учить легко! В наших школах мы никогда не учим стихи наизусть, мы не знаем ни одного стихотворения на английском языке. Зато знаем много на русском! (тут ребята легко и без подготовки цитировали Пушкина и Есенина).
— Когда я был на встрече с Павлом Басинским, мне было его жалко. Все, кто был на встрече, почему то хотели узнать про Толстого. А не про Басинского! Мы немного знали о нем – смотрели интервью его перед встречей, читали первые главы книги про Лизу. Но это не считается, конечно. Этих знаний мало, чтобы было не стыдно задать вопрос писателю.
В финале беседы мы попросили ребят сказать, чем так хорош и интересен русский язык, почему, по их мнению, нам, его носителям, важно сохранять его и гордиться им. «Для этого есть отличная цитата, — сказал один из студентов, — и процитировал выражение, с которым знаком каждый, кто ходил в советскую и или, затем, российскую школу и видел высказывание И. С. Тургенева в течение многих лет ежедневно: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!»
Многие ребята читали произведения Пушкина, Толстого, Достоевского, Гоголя. Коротко – об этих книгах:
— «Нос» — это абсурд. А на иностранном языке читать абсурдные вещи – самое сложное, наверное».
— «Читал «Преступление и наказание» сначала на русском, потом на английском. Тяжелая книга. Там все сложно».
— «Евгений Онегин» — интересная книга. Но мы с Пушкиным видим мир по-разному. Мир тогда и сейчас отличается».