«Творчество – это работа, а самовыражение – результат»

Павел БАСИНСКИЙ — писатель, литературовед и критик. Автор популярных колонок в «Российской газете», биографий многих исторических личностей, лауреат Государственной премии РФ за выдающиеся достижения в области литературы, лауреат премии «Большая книга», автор текстов «Тотального диктанта-2019». А еще он – гость Шукшинского фестиваля-2019 и скоро встретится с читателями в «Шишковке»! Как пишет Павел Басинский, что читает, что думает о фанфиках, литературе и читателях, чего ждет от визита на Алтай, — в эксклюзивном интервью – специально для вас!

— Я постоянно слышу от разных людей, что мои биографии Горького и Толстого стимулируют кого-то прочитать и перечитать этих писателей. Так что любые хорошо написанные биографии писателей служат стимулом к их прочтению. Как, впрочем, и экранизации их произведений, театральные постановки, даже скандальные. Что касается биографий, то механизм тут прост. Я не из тех, кто любит ругать школьное образование и говорить, что в школе отбивают интерес к чтению. Школа есть школа. Это не увлекательный лекторий, и не каждый обычный учитель способен «зажигать» перед подростковой аудиторией. Задача школы познакомить детей и подростков с минимальным кругом чтения. Понятно, что учиться трудно, порой скучно и т. д. И вот, выходя из школы, мы выносим убеждение, что наши классики – такие скучные, такие правильные, «буревестники революции», «зеркала русской революции». А когда они читают в биографиях, в том числе и в моих, что это были невероятно интересные личности, сложные, взрывные, конфликтные, – их тянет прочитать их заново, новыми глазами.

— Когда я работал над «Тайной историей Лизы Дьяконовой», у меня не было планов «прокачать» тему феминизма.  Я вообще противник любых биографий, написанных «с заданием», с целью кого-то в чем-то убедить, с кем-то полемизировать и т. д. Я против биографий «с тенденцией», даже если она хорошая, правильная. Я просто рассказываю читателям о том, что на самом деле происходило в жизни героя на основании строго проверенных источников. Причем, если это, скажем, дневники и воспоминания, то я сто раз их проверю на подлинность фактов, в них изложенных. В этом и только в этом моя задача. Разумеется, я высказываю свои мысли, замечания, даю свои комментарии. Но я ни с кем не полемизирую и никому ничего не доказываю. Так было и с Лизой Дьяконовой. Меня заинтересовала судьба этой непростой девушки. Восхитил ее Дневник. Я нашел ее архив в Ленинской библиотеке. И просто рассказал о ее жизни. А тема феминизма возникла сама собой. Она не могла не возникнуть. И то, что это совпало с нынешней модой на феминизм, меня, наверное, даже радует, потому что это делает книгу актуальной. Но что такое современный феминизм? Это очень пестрое, раздробленное и внутри себя конфликтное умонастроение. Современные феминистки сами с собой не могут договориться. И я знаю, что моя книга многими из них была прочитана как раз негативно. Дескать, что может понимать мужчина в их проблемах? Но я и не писал об их проблемах. Я писал о Лизе Дьяконовой.

— Без любви не делается ничего хорошего в этом мире. Особенно в творчестве. Напомню знаменитые слова апостола Павла: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто». Скажу странную вещь. Если вы пишете биографию мирового злодея, вы все равно должны его как-то полюбить. Что-то в нем видеть такое, что вызывает ваше сочувствие. И уж, разумеется, я люблю Толстого и Горького. И Лизу Дьяконову. Причем в последнем случае даже не буду скрывать, что я испытывал к своей героине более, скажем так, сложные и интимные чувства, чем к Толстому и Горькому. Только поймите меня правильно. Одно дело, когда пишешь о мировых титанах, другое – о несчастной девушке, умной, красивой, с такой трагической судьбой.

— С точки зрения канонических биографий – это неправильно, что я поехал на место гибели Лизы, в Тироль. Я знаю, что изучение «места» не всегда помогает, а иногда даже мешает точному представлению о событиях столетней давности. Все-таки многое изменилось. Меняется даже ландшафт, не то, что архитектура. Меняются люди, населяющие это место. Сам воздух меняется. Звуки вокруг. И так далее. Поэтому на место ее гибели я поехал уже после написания и выхода книги и не жалею об этом. Да, в книге я даю несколько вариантов причин ее гибели. И это куда интереснее того, что я выяснил на месте. Да, это был несчастный случай, не самоубийство. Я – бывший горный турист и могу это понять. Но само ее решение отправиться в горы в такую погоду и в одиночку уже было самоубийственным. И это было в ее характере. Так что реальность и мои «версии» во многом сходятся. И переписывать книгу нет необходимости.

— Мое твердое кредо: читатель всегда прав. Если ему не нравится, скучно читать, он прав. Нравится, не скучно – тоже прав. Читатели разные. И наша писательская задача убедить, увлечь как можно больше читателей. Я очень дорожу читательскими мнениями. Причем даже в единственном экземпляре. Бывало, что на мои выступления приходили два-три человека, разные были ситуации. Я буду выступать и перед одним человеком, если он придет, так же, как выступаю перед большой аудиторией. Потому что читать книги – это тоже искусство. Критиков я тоже читаю, всех, и с уважением. Я сам был когда-то критиком, и сейчас иногда критику пишу. Критика – тоже искусство, и очень сложное. Когда я «переквалифицировался» из критиков в писатели, были, конечно, шпильки в мой адрес. Дескать, вот критиковал, а сам плохой роман написал. Но я вообще против жесткого разделения литературных людей на критиков и писателей. Лучшие критики Серебряного века: Блок, Брюсов, Мережковский, Гиппиус – все были поэтами, а Мережковский и прозаиком. Да и в XIX веке критику писали не только Белинский и Добролюбов.

— Что такое графомания? Это любовь к своему письму. Просто к процессу писания. Иногда это бывает в легкой форме, иногда в тяжелой, но это в любом случае – болезнь. Можно любить свой замысел, можно получать радость от выхода книги, от положительной реакции на нее критики и читателей. Но наслаждаться процессом творчества – это болезнь. Творчество – это труд, и результат его всегда несовершенен, любой писатель, художник, режиссер это знает. Когда начинающий писатель переплетает свою рукопись в твердую обложку, украшает ее затейливыми шрифтами, иногда фоточки какие-то туда вставляет – это, увы, болезнь.

— Одна из главных книг рубежа XX-XXI веков – «Гарри Поттер», и пусть со мной спорят высоколобые эстеты. На этой «серии» воспитано уже не одно поколение. Хорошо это или плохо, уже поздно судить. Это так. Уже выросло «поколение Гарри Поттера», и эти люди сегодня начинают определять нашу жизнь. Кто-то из них, скажем, будет нашим будущим президентом, между прочим. Эта история написана непрофессионалом. Но что это значит? «Войну и мир» тоже не профессионал писал, а поручик и помещик Толстой. Не нужно сравнивать эти книги, но и не нужно требовать от писателя сразу профессионализма. Он бывает, кстати, иногда не на пользу, а во вред.

— Фанфики – сложная тема. Об этом уже диссертации пишутся. Это не только и даже не столько литературный феномен, сколько феномен новой коммуникации, возникшей благодаря интернету и соцсетям. Я внимательно этот феномен не изучал, я только обратил на него внимание в своей колонке и сказал, что не надо относиться к этому с высокомерным презрением, потому что это не просто читают, но пишут миллионы (!) людей. Вы, что, презираете миллионы людей? Вы, один, умнее миллионов? К тому же, уверяю вас, средний технический уровень фанфиков немногим ниже среднего технического уровня печатной продукции. Многие из этих фанфиков хоть сейчас издавай в обложке, и на них будет огромный спрос. Но тут закавыка в литературных правах, потому что фанфики по определению вторичны к каким-то оригиналам, «образцам». И, кстати, здесь таится мина замедленного действия для самих авторов фанфикшн. Грубо говоря, не может быть фанатов «Спартака» без «Спартака». Кто-то должен гонять на поле мяч и забивать голы, и делать это, да, профессионально. Поэтому, мне кажется, фанатская литературная субкультура, это все-таки временное, хотя и огромное, и важное явление. Это одна из форм массового увлечения. Да, вот в такой творческой форме. Не пиво перед телевизором пить и не «оле-оле-оле!» кричать, а писать свои тексты поверх чужих «образцов». Что в этом плохого? Это прекрасно!

— Все писатели мечтают о премиях, о том, чтобы у них брали интервью и просили автографы. Это нормальное желание творческого человека. Писатели тоже своего рода артисты, и тоже хотят обожания публики. Даже если в этом не признаются сами себе. Но вот влиять успех на твое творчество не должен. Получил премию, попраздновал, а потом нужно писать так, словно ничего ты никогда не получал, и вообще о тебе никто не знает. Это трудно, я знаю. Это даже труднее, чем смиряться перед неуспехом.

— Писать для «Тотального диктанта» было трудно. Ведь понимал, что это будет не просто читать, а писать ручками огромная аудитория. Но диктант — это ведь еще и коллективная работа. Я сначала писал тексты, а потом мы с филологами и лингвистами из Новосибирского университета и Института русского языка в Москве «шлифовали» их. Не то, что сильно меняли, нет. Но доводили до «кондиции» диктанта. Это была очень интересная работа! Не мне оценивать результаты диктанта, но я рад, что особых нареканий не было. Даже процент отличников вырос в несколько раз.

— Актуализировать классику нужно. Как бы ни была она современна, а с русской классикой это именно так, но все равно что-то в ней становится архаичным. Например, кто сегодня понимает, что главная проблема героев «Дамы с собачкой» – это практическая невозможность в XIX веке разводов? Россия ведь была религиозным государством. Можно и много других примеров привести, когда мы понимаем классические вещи сегодня не так, как их понимали в свое время. И что – к каждому тексты писать огромные комментарии? Нет, пусть они живут в новом времени уже новой жизнью. Пусть герои одеваются по-современному, почему – нет? Пусть в их диалогах появляются современные слова, выражения. Тут не нужно ничего бояться. Это же не «сакральные» тексты. Это светская литература. Я не против никаких экранизаций, театральных постановок и даже комиксов. Всегда можно взять оригинальный текст и сравнить.

— Нет никаких рецептов, как настроить себя на работу, «пишется» тебе или «не пишется». Толстой писал с утра, Достоевский – ночью, Горький – днем, Леонид Андреев – ночью. У каждого – свой режим. Но я уверен, что нужна методичность в работе. У прозаиков уж точно. Творчество – это работа. А самовыражение – это результат.

— Раньше я старался читать все. Потом понял, что это невозможно. Сегодня читаю или авторов, которых уже знаю, или тех, кого много обсуждают, или совсем неизвестных, которые просят их прочитать. И еще своих студентов в Литературном институте.

— Одна из задач литературы – развлекать. «Развлекая, просвещай», – не мной сказано. Чтение – это, конечно, не то развлечение, что в караоке-баре. Но если читать скучно – это плохая книга. Не заставляйте себя читать современную прозу, если вам неинтересно ее читать. Не уговаривайте себя: вот, мол, все это хвалят, а мне не нравится, может, это я – такой тупой? Доверяйте собственному вкусу, собственному интересу, собственному первичному впечатлению. Как правило, оно и есть самое верное.

— Мы до сих пор помним об Александрийской библиотеке, которая исчезла. Почему? Потому что библиотека – это одно из величайших изобретений человеческой цивилизации. И ее ничем нельзя заменить. Библиотеки необходимы. Это очаги культуры, притом в малых городах – единственные очаги, вокруг которых могут собраться культурные люди. Библиотеки – это великие хранилища книг, об этом тоже не надо забывать. Все, что существует только в электронном виде, когда-то исчезнет, а египетские папирусы и берестяные грамоты останутся. И книги бумажные останутся. И подшивки газет. Сегодня библиотеки еще и клубы читателей. Площадки для встреч и фестивалей. Но если они будут только этим заниматься – это тоже неправильно.

— Шукшин – великий писатель, великий режиссер и великий актер. Для меня вот в таком порядке. Но порядок – это условность. Шукшин – выражение русского национального характера во всем его объеме, вот что самое важное. Даже просто его внешность – это уже само по себе произведение. Мечтаю побывать на его родине и очень благодарен за приглашение!

Справка

Павел Басинский – автор книг «Писатель par excellence», «Московский пленник», «Горький», «Смиренник и аристократ», «Русский роман, или Жизнь и приключения Джона Половинкина», «Максим Горький. Миф и биография», «Лев Толстой: Бегство из рая», «Страсти по Максиму. Горький: девять дней после смерти», «Святой против Льва. Иоанн Кронштадтский и Лев Толстой: История одной вражды»  «Скрипач не нужен. Роман с критикой», «Лев в тени Льва», «Лев Толстой — свободный человек», «Посмотрите на меня. Тайная история Лизы Дьяконовой».