«Михаил Калашников»: накануне презентации в проекте «Без обложки»
25 ноября в Барнауле будет презентована книга Анатолия Муравлева «Михаил Калашников». Произведение, посвященное нашему знаменитому земляку, выходит в рамках губернаторского издательского проекта «Алтай. Судьба. Эпоха», издателем выступает Алтайская краевая библиотека.
«Алтай. Судьба. Эпоха» — это проект, посвященный выдающимся личностям Алтайского края, внесшим значительный вклад в российскую историю и культуру. Уже вышли первые книги в серии: об Алексее Скурлатове и Германе Титове. Героем третьей станет знаменитый конструктор стрелкового оружия, уроженец Алтайского края Михаил Калашников.
Пожалуй, вся планета знает Михаила Калашникова как создателя легендарного автомата, ставшего советским и российским брендом. Это уникальное оружие внесено в список выдающихся изобретений XX века! Но знаете ли вы, что в юности Михаил Калашников долго не мог выбрать между литературой и техническим творчеством, всю жизнь увлекался поэзией, сам сочинял стихи, стал членом Союза писателей России и издал шесть автобиографических книг?! Михаил Тимофеевич прошел длинный путь, испытал любовь и разочарование, славу и смерть близких. Об этом читайте в новой книге Анатолия Муравлева – алтайского журналиста и писателя, автора пяти документальных книг серии «Неизвестный Алтай», десяти одноименных телевизионных фильмов о нашем регионе и его людях. Анатолий Муравлев — лауреат премии Алтайского края в области литературы и искусства (2014), лауреат (2013) и победитель (2014) краевого конкурса «Лучшая книга Алтая, награжден медалями «За заслуги перед обществом», «За заслуги в труде». За несколько дней до торжественной презентации его книги «Михаил Калашников» у читателей есть возможность познакомиться с изданием: проект представляет отрывок из главы «От самопала до танковой пушки».
Фото Е. Налимов
НАХОДКА НА ЧЕРДАКЕ
Знакомство будущего конструктора с оружием состоялось ещё в раннем детстве.
В ноябрьском номере 1976 года журнала «Пограничник» опубликован репортаж о посещении Калашниковым одной из пограничных застав Советского Союза. В ходе встречи с военнослужащими Михаил Тимофеевич поделился воспоминаниями о том, что в детстве он изготавливал самопалы. Своё первое «оружие», стрелявшее головками серных спичек, Калашников смастерил в десятилетнем возрасте. «Здорово, правда, влетало за них, – делился воспоминаниями конструктор. – Потому что стрелял по курам».
Позже спецпоселенец Нижней Моховой добывал дичь в тайге. «Места, где наша семья жила, славились охотой»,
– упоминается в книге «От чужого порога до Спасских ворот». – Наша жизнь в Сибири сделала охотником и меня. Впервые в жизни я взял тут в руки ружьё – отцовское».
Но «своё» ружьё у него появилось в канун второго побега из спецпоселения в Курью. Вместе с Гавриилом Бондаренко они недорого купили старенькое охотничье ружьишко. Применение ему нашли необычное. Опасаясь задержания милиционерами, решили изображать конвоирование правонарушителя. Вступая в очередную деревню на их пути, Михаил, шедший впереди, играл роль пойманного злоумышленника, а Гавриил – позади него с ружьём – конвоира. Местные женщины, завидев эту кар- тину, ахали: «Вот ведь какой молодой, а уже успел набедокурить!».
Но в одной из деревень их заприметили милиционеры, толпившиеся у здания комендатуры. После того как прозвучала команда: «Задержать их и проверить, кто такие, откуда ружьё!?», юноши поспешили скрыться в густой непроходимой тайге.
Опасаясь новых подобных встреч, беглецы от греха подальше, избавились от ружья, выбросив его в бурные воды какой-то речки.
Но ещё перед уходом в Курью произошло событие, по словам самого Калашникова, «в каком-то смысле предопределившее всю мою дальнейшую судьбу». Один из друзей показал ему покрытый ржавчиной пистолет, который хранился на чердаке дома его томских родственников, кажется, со времён Гражданской войны.
«Это был тот самый пистолет Браунинга, с которого и началась моя любовь к оружию!» – не раз говорил конструктор-оружейник.
Пистолет, в отличие от старого ружья, несмотря на грозящие опасности, юноши всё же принесли в Курью. Хранили его в погребе Нюры Чупрыниной.
Наконец в один из дней Миша смог уединиться с завёрнутой в тряпки находкой на чердаке дома сестры. С трудом переборов смешанные чувства страха и интереса, он принялся разбирать ржавый пистолет. Словно кто-то свыше подсказал ему, что конструирование оружия ста- нет его профессией. Михаил был поражён совершенством и продуманностью всех его узлов и механизмов – каждый из них сделан с удивительной простотой и изяществом.
Позже исследователи будут удивляться сходству судеб Михаила Калашникова и Джона Мозеса Браунинга, американца, работавшего в Бельгии. Последний в конце XIX века запатентовал практически все схемы работы автоматики, которые до настоящего времени лежат в основе большинства автоматических (самозарядных) пистолетов. Браунинг впервые использовал в своих пистолетах отдачу ствола при коротком его ходе и запирание затвора перекосом либо поворотом ствола, отдачу свободного затвора и отвод пороховых газов.
Имена этих великих конструкторов-оружейников стали нарицательными во всём мире. Поныне браунингом называют любой автоматический пистолет небольших размеров, как любой револьвер – наганом, а отечественный автомат и его зарубежные повторения – «калашом».
Миша Калашников несколько раз собирал и разбирал на чердаке оружие, удалив битым кирпичом ржавчину с деталей. Патронов, чтобы пострелять из оружия, не было, смазав пистолет конопляным маслом, юноша вновь завернул пистолет в тряпицу и спрятал в погребе.
Но через несколько месяцев «органам» стало известно о наличии у него оружия, и Михаила арестовали. Обыски в доме Чупрыниных, к счастью, ничего не дали, а Миша на допросах твердил одно: «Никакого пистолета у меня не было и нет!». Неожиданно следователь отпустил его домой на новогодние праздники. При условии, что после праздника вновь продолжатся допросы.
Наступил страшный 1937 год, когда сотрудники НКВД не разбирали, кто прав, кто виноват. Михаил понимал, что новый его арест – лишь дело времени. Добрые люди посоветовали срочно бежать, ведь оружие рано или поздно всё равно найдут. Михаил и его друг Гавриил Бондаренко, предварительно захватив злополучный браунинг, ранним утром в условиях сильной пурги отправились к станции Поспелиха, чтобы уехать к родственникам Гавриила в Казахстан. Пистолет по дороге разобрали до вин- тика и разбросали в сугробы. Уставшие до изнеможения юноши, потерявшие надежду выйти к Поспелихе, решили заночевать в снегу. Но едва зарылись в сугроб, где, конечно же, погибли бы, услышали лаянье собак. Выбравшись из снежного укрытия, разглядели рядом ограду деревенского дома, где чужие люди их отогрели и накормили. Причём от пережитого Михаил даже потерял сознание.
Как оказалось, Калашников покинул Курью навсегда. Через годы он приезжал сюда, чтобы попроведовать сестёр и других родственников, вспомнить детство.
Из Поспелихи друзья без приключений добрались до станции Матай Туркестано-Сибирской железной дороги. Их приютил в жилом вагончике на колёсах добрый знакомый. Михаил сперва работал учётчиком в депо, а чуть позже – техническим секретарём в политотделе третье- го отделения железной дороги. Его приняли в комсомол, молодой человек активно включился в общественную жизнь.
Работа в политотделе ему нравилась. У него был красивый почерк, и больше года, пока его не призвали в армию,он увлечённо занимался комсомольской, общественной работой, вникая в производственные вопросы. Это дало возможность завести широкие знакомства среди тружеников железнодорожного депо, где юноша в свободное время пытался освоить рабочие специальности.
«Старожилы Матая рассказывали, что уже тогда у него были конструкторские идеи, – дополняет образ Михаила аким Матайского сельского округа Аксуского района Алматинской области Айна Ахмолданова. – Всё депо помогало ему c чертежами. Однако для того, чтобы собрать какие-то работающие устройства, у молодого Калашни- кова не хватало ни знаний, ни опыта».
Когда в августе 1938 году из Бурлю-Тобинского военкомата пришла повестка о призыве в армию, он заявил, что ему нравится техника, и попросил, чтобы его отправили служить в танковую часть.