«...Откуда берутся такие таланты? От щедрот народных. Живут на земле русские люди - и вот избирают одного. Он за всех будет говорить - он памятлив народной памятью, мудр
народной мудростью...» Василий ШУКШИН «Милая моя родина»
- так счастливо в одной из статей признавался в любви своим родным местам
Василий Макарович Шукшин. И сегодня любой
разговор о Василии Шукшине невозможен без обращения к его истокам, без
понимания сокровенной связи Шукшина с открытым пространством родного Алтая. В
литературу он пришел со своей родиной, ей остался верен до конца жизни,
недаром, по точному замечанию В. Астафьева, личностью своей, внешностью своей
«он был похож на свою родину». Ежегодно в конце
июля, в день рождения Василия Макаровича Шукшина, в
Сростках, на горе Пикет, собираются тысячи людей со всех концов страны. Они
приезжают на родину писателя, как будто приезжают к самому Шукшину. Те, кому
довелось побывать здесь, прибавляют к святому в душе и этот воистину народный
праздник, который зовем мы Шукшинскими чтениями. Многому нас учит,
многое в нас рождает, многое в нас просветляет Праздник Шукшина. Июль 1979 года.
Василию Шукшину исполнилось бы пятьдесят лет. На горе Пикет
собрались писатели, художники, режиссеры, актеры, тысячи почитателей таланта
Шукшина, чтобы поклониться памяти человека и той земле, которая его взрастила. Говорит Виктор
Астафьев: «Все время какое-то чувство, такое, что не верится все еще в эту
потерю, в эту кончину, потому что сам я, не знаю, как вы, всю огромность
потери, постигшую нашу нацию, до сих пор не могу осознать. ...Пройдут годы,
все так же будут шуметь березы, все так же будет катить воды Катунь, все так же
будут стоять Сростки, но я уверен, что слава этого человека, облик его будет в
годах все более благороден и светел, и на эту гору с каждым годом будет все
больше народу приходить. Не обязательно по приглашению, а просто так, как ходят
к Пушкину. Потому что значение художника Шукшина нами еще до конца не
осознано». В Сростки едут со
всех концов страны, едут самые разные люди, едут группами, едут по одному...
Это ли не лучший ответ скептикам, твердившим, что «мода» на Шукшина пройдет? Писатель Владимир Крупин рассказал, что однажды после просмотра фильма
«Калина красная» к нему подошел незнакомый мужчина: «Ты здешний? Я
говорю - здешний. - А я с Алтая.
«Калину красную» видел? Я говорю - видел. Он помолчал и
говорит: «Брат». Сегодня меня подвели к настоящему брату Василия Макаровича Шукшина. Я вижу, что тот парень как бы соврал,
но... Понимаете, ведь это ощущение братства, оно необыкновенно трогательно.
Ведь у нас уже настолько рвутся родственные связи, что вдруг Василий Макарович силой своего таланта и искусства возбудил в
человеке далеком желание стать его братом. Это великое счастье, что рожден
человек такой силы и заразительности». Не это ли горячее
чувство испытывали все, кто в первые дни после смерти Шукшина прислал в
редакции газет, журналов, комитет по кинематографии более 160000 писем и
телеграмм?.. Не это ли трепетное
чувство несут в себе все, кто приходит на могилу Шукшина с горсткой земли
алтайской, с веткой калины красной?.. Не это ли вечно
живое чувство братства и добра испытывают все, кто бывает в день рождения
Шукшина на горе Пикет?.. Июль 1984 года.
Писатель В. Распутин в своей речи говорит и о том, что на этой горе всех нас
собрал, объединил Василий Шукшин, душа которого живет здесь. Писатель Ю. Скоп
страстно утверждает, что в этот день на горе Пикет творится единодушие.
Кинорежиссер Р. Григорьева убеждена, что здесь нет зрителей, нет посторонних, а
все родные. Как никто другой,
Василий Шукшин сумел возродить в нас глубоко человеческое желание родства. «Твой сын, Россия,
горячий брат наш...» - проникновенно точно В. Распутин назвал свою статью о
Шукшине. Редко о ком из писателей можно сказать так. О Шукшине можно. Он,
рожденный Россией, ее народом, действительно стал нашим братом... Наш сын и
брат... Такое ощущение
близости, кровной и духовной связи мог вызвать только человек в высшей степени
сам наделенный могучим чувством любви и сыновней благодарности. «Трудно понять,
но как где скажут «Алтай», так вздрогнешь, сердце лизнет до боли мгновенное
горячее чувство... Когда буду помирать, если буду в сознании, то в последний момент
успею подумать о матери, о детях и о родине, которая живет во мне. Дороже у
меня ничего нет». Об этом самом
дорогом Шукшин выговорился напрямую в конце жизни в статье «Признание в любви».
Руку Шукшина в этой статье ведут сильные и глубокие чувства. У Шукшина было
особое, трепетное отношение к отчему краю. Шукшин и вышел в дорогу с запасом
нравственной прочности, который ему дала родина на целую жизнь. «Я думаю, что
русского человека во многом выручает сознание этого вот - есть еще куда
отступать, есть где отдышаться, собраться с духом. И
какая-то огромная мощь чудится мне там, на родине, какая-то животворная сила,
которой надо коснуться, чтобы обрести утраченный напор в крови. Видно, та
жизнеспособность, та стойкость духа, какую принесли туда наши предки, живет там
и поныне, и не зря верится, что родной воздух, родная речь, песня, знакомая с
детства, ласковое слово матери врачуют душу». Весь творческий
путь Шукшина, его достижения непосредственно связаны с любовью к Родине, к
родной земле, к людям родного села. Деревня для Шукшина стала ощущением своего
начала, своих истоков, своей Родины навсегда, тем, что А. Твардовский называл
«основой основ поэтического постижения мира». Писатель, говорил
сам Шукшин, может «существовать, двигаться вперед только благодаря силе тех
жизненных соков, которыми питает его народная среда, само бытие народное». Что ж, у Шукшина,
по верному замечанию С. Залыгина, каждая работа вышла из Сростков и сюда же, в
Сростки, вернулась на суровый и нелицеприятный суд ее жителей. Именно в Сростках
Шукшину работалось лучше всего, там он (по собственному признанию) написал свои
лучшие рассказы. В конце жизни, мы
помним, Шукшин неоднократно и настойчиво говорил о том, что наступила пора
окончательного возвращения на родину: «Родина... Я живу с чувством, что
когда-нибудь я вернусь на родину навсегда. Родина... И почему
не живет в сердце мысль, что когда-то я останусь там навсегда? Когда? Ведь не
похоже по жизни-то... Отчего же? Может, потому, что она и живет постоянно в
сердце, и образ ее светлый погаснет со мной вместе. Видно, так. Благослови
тебя, моя родина, труд и разум человеческий! Будь счастлива! Будешь ты
счастлива - и я буду счастлив». Без той святой
любви к родимой стороне невозможно понять истоки гуманизма Шукшина, невозможно
говорить о воздействии его искусства на каждое новое поколение. В конце 60-х годов
С. Герасимов полушутя-полусерьезно сказал: «Мы сами не понимаем, что живем в
эпоху Шукшина. Погодите - он еще себя покажет!» Эпоха Шукшина... И
вот десятиклассники, приехавшие в Сростки к Шукшину, пишут: «Мы - люди,
потрясенные Шукшиным...» А каждый из нас пытается осознать смысл этого потрясения
Шукшиным, понять, что же это за явление в нашем искусстве. Сегодня о Шукшине
написано много. За сравнительно небольшой срок появилось
огромное количество статей, авторы которых пытаются разобраться в значимости
искусства Шукшина (назовем для примера статьи С. Залыгина, В. Распутина, Л.
Аннинского, В. Гусева, Г. Белой, И. Дедкова, А. Ланщикова,
Б. Панкина, Л. Ершова, А. Овчаренко, Вс. Сахарова). В них много верных, точных наблюдений. Появилось новое
издание отличной биографической книги В. Коробова, опубликовали книги о Шукшине
Л. Емельянов, Н. Толченова, Ю. Тюрин. Статьи, диссертации, книги - в них
пытаются понять Шукшина на разных уровнях. Усилиями писателей
и критиков проделана значительная работа. В то же время все, писавшие о
Шукшине, в один голос повторяют, нужно думать и писать еще, нужна честная и
дружная работа многих - только тогда мы сможем понять, «каким он был для нас,
каким стал навсегда» (Б. Бурсов). Немногим более десяти лет продолжалась творческая деятельность
Василия Шукшина. За этот сравнительно короткий срок им были созданы
характерологические рассказы, социально-психологические, сатирические повести,
исторические романы, кинофильмы, множество актерских ролей. Василий Шукшин -
своеобразный и цельный талант, разрабатывавший в искусстве свою нравственную
программу, свое представление о современном человеке. Главное для Шукшина -
серьезное исследование народного характера, народного миросозерцания, глубокое
постижение действительности. Именно под
непрерывным воздействием действительности складывался художественный метод
Шукшина, что позволило ему сделать объектом искусства, казалось бы,
незначительные малоприметные явления. Но в малом и
обычном писатель увидел серьезное и необычное. Уже в самом начале творческого
пути он обнаружил новые возможности в изображении человека. Его герои оказались
непривычными и по своему социальному положению, и по жизненной зрелости, и по
нравственному опыту. Для искусства нет
мелких тем, неинтересных людей - истина не новая, но ожидающая в каждую эпоху
своего подтверждения. Думается, за последние пятнадцать лет развития литературы
эту мысль наиболее убедительно подтвердил Василий Шукшин. Настоящие художники
всегда современны, чтобы они ни изображали, в глубь каких веков ни проникали
бы, какой бы смелой фантазии не предавались. Шукшин принадлежит именно к таким
художникам не только по причинам, указанным выше, но еще и потому, что сумел
через себя и своих героев выразить время, его текущее мгновение, уловить
социальные процессы, идущие сейчас. Он открывал в современной действительности
то, что только «пустило ростки», наметилось, но не вылилось во что-то
завершенное. Реализм Шукшина с его исследованием характеров, с его эстетикой
повседневного расширяет и углубляет наше знание жизни. Недаром Лев Толстой
считал, что написать поэму из времен Клеопатры гораздо легче, чем рассказать
«простую историю без чего-либо лишнего». То, что многие критики называли
«зарисовками с натуры», «эпизодами», «этюдами», «сценками», «случаями из
жизни», на самом деле создавало широкую картину движущейся действительности. Творчество Шукшина
- непрерывно обновляющаяся и восходящая система, тяготеющая к постановке и
разрешению общих социально-нравственных проблем. От «незатейливых»
рассказов, повествующих о «случае из жизни», писатель эволюционировал к
синтетическому жанру повести-сказки, сатирическому, гротесковому изображению
отрицательных явлений современной действительности. От Пашки
Холманского («Классный водитель»), странного,
доброго, но непутевого парня, от рассказов, общая художественная атмосфера в
которых была мажорной (в частности, одна из новелл сборника «Сельские жители»
называлась «Светлые души»), до трагического повествования о судьбе Егора
Прокудина («Калина красная»). Все больше
требований предъявляет художник к человеку: вместо лирики и юмора - сатира,
вместо некоторого умиления героем вроде Степки, который вопреки логике (сидеть
ему оставалось три месяца) сбежал из лагеря, чтобы «пройтись разок» по родной
деревне, «подкрепиться», - Спирька Расторгуев («Сураз») и Егор Прокудин, вызывающие сложное, неоднозначное
отношение. Василий Шукшин
считает, что человеку надо «говорить не сильно подслащенные комплименты, а
полную правду, какой бы горькой и жестокой она ни была. Это необходимо хотя бы
уж из-за одного уважения к человеку, о котором мы пишем и снимаем фильмы. И,
может быть, высшая форма уважения в том и заключается, что не надо скрывать от
человека, каков он». Повседневная жизнь
без прикрас и напряженный поиск смысла жизни, достигающий порой трагического
накала, - силовые поля творчества писателя. Пафос творчества
Шукшина видится прежде всего в постановке нравственных
вопросов о судьбах и правах человеческой личности. ...Сегодня, мне
думается, необходимо попытаться понять, что стало уже фактом искусства,
объективно живет в сознании и душе народа. Верно об
этом сказал В. Распутин: «Он ведь на многое отвечал, но читатель не всегда
понимает это как ответы. Вот тут-то, может, и необходимо собрать его мысли как
ответы и подтолкнуть читателя к более внимательному и правильному чтению
Шукшина». |