|
***
В квартире моей
Навылет -
Мелодия тишины,
Да след метеорной пыли
Оставили утром сны.
В квартире моей
Навылет -
Минут шелестящий рой
Да облако водной пыли,
Да ветер,
Да день сырой.
Да тюлевых занавесок
Из окон полётный взмах,
Да запах
Цветов из леса…
Ну, что там ещё
В домах
Разгуливает без спроса
Весною,
Вступившей в срок?
Остаточный звон мороза
Да счастья ручной зверёк.
***
Уйти
в беспредельность минуты
И там заблудиться
навек,
И сбросить
колючие путы,
И вспомнить,
что ты – человек.
Шагать и шагать –
до востока,
Рассвета вчерашнего дня.
Невидимый призрак жестокий –
Покинутый мир волоокий,
Теперь
не достанет меня.
И я Неизбежность забуду,
Как рухнувшее жильё.
В серебряную посуду
Выльется имя моё.
***
Женщина
с синей авоськой,
Ты ли по лужам идёшь?
Плотный,
холодный и хлёсткий
Бьёт тебя дождь.
Кто ты –
Мадонна,
рабыня?
Что тебя ждёт
за углом
С этой авоською синей,
С этой судьбой –
на излом?
***
Солнце моё вечернее,
Сиреневое,
Скользящее –
Огненное настоящее.
Прошлого тень неверная,
Птицею вольной белою
Я тебя снова сделаю.
Будем лететь в закат,
Будем гореть в огне,
Пить золотистый яд
Радости
В каждом дне.
Помнишь ли, Птица Дня,
Как ты несла меня
Страшно и высоко?
Помнишь ли – так легко
Было тогда лететь!
Гаснет заката медь.
Жизнь моя – Птица Дня,
Вынеси на рассвет
И полюби мой след,
Словно и нет меня.
***
Ничто не держит Землю навесу.
Она уходит к огненным пределам.
Похожая на дикую осу,
Всё ближе к Солнцу,
Ближе то и дело.
Гудит ядро,
Как род людской, гудит.
И внутренний огонь
наружу рвётся.
Расплавится неплавкий «победит»,
Утонут в пепле реки и колодцы.
Лети, лети, безумная оса –
Прибежище разумной протоплазмы,
Теряя души – Божьи
образа,
Глаза и совесть –
Всё теряя разом!
Вот жёлтый карлик –
Смертная звезда –
Гигантом красным
встанет на востоке.
И не вернётся больше никогда
Злой мир людей,
По-детски одиноких.
Мне жаль тебя,
Зелёный мир Земли,
И падающих в Бездну человеков.
Мы в сердце малом
Бога не спасли,
Рождённые бессмертными от века.
|
***
Завтра, завтра –
утро
грянет.
Где ты,
мой
крестильный
крест!
Бог не
выдаст, не обманет,
жизнь -
не съест.
Сумрак
ночи –
студень
вязкий,
глушь,
безумие
и сон.
Только
звёзд алмазных связки,
стук
будильника да сказки -
чьи-то
сказки в унисон.
Это радио
ночное,
это -
ветер за стеной,
это
- мыши.
Это
- мысли,
словно вороны
повисли
надо
мной.
Завтра, завтра
утро грянет.
Завтра всё
на место
встанет…
***
в берёзовых листьях.
И плещется жёлтое время
огнём.
Заплачет ли кто-то,
завоет ли, свистнет,
полюбит, разлюбит,
а мы не поймём.
Оранжевый свет
предвечернего часа -
горячая тень
между ночью и днём.
Вернётся любимый,
преступник раскается,
надежда воскреснет,
а мы не поймём.
Погаснет светило
души одинокой,
восплачет
Господь Милосердный о нём.
Не вспомнит, не вздрогнет,
не вскрикнет Жестокий,
Печаль зарыдает,
а мы не поймём.
***
ещё восстанут
призраки заката,
и постучится в горницу ко мне
песчаный ветер
Ангелом крылатым.
Роняя листья,
вздрогнут дерева,
качнётся час последний невозвратно.
И будет жизнь наивная права,
не отдавая ничего обратно.
И всё же –
не поверю никому,
что сердце было в чём-то виновато.
Зачем тогда,
взрывая стоном тьму,
стучится ветер
странником крылатым?
Да вот оно, то место,
вот оно -
здесь плакала моя Душа – виола.
Но вот взвилась и
бросилась в окно,
и обернулась голубем весёлым.
***
Еле слышимый
по
крышам
всё
шагает снегопад.
Из
души Печальник вышел,
и побрёл
в холодный сад.
Плача
голосом гобоя,
шёл как
будто бы на суд,
но унёс
печаль с собою,
и тоску,
и неуют.
Оглянулся
ненадолго,
видно,
вспомнив про меня.
И растаял
в свете волглом,
народившегося
дня.
Белой
скрипкой утро пело
неумело,
но светло.
Ничего не
отболело,
не
забылось, не прошло.
Но
откуда-то – из мира –
словно
радуга тепла,
духом
ладана и миро
та
мелодия плыла.
***
Гудит
непогода
святая,
и с неба
нисходит
вода.
Когда-то
ещё рассветает!
А, может
быть,
никогда.
И
чувствует
тонкая
кожа
предательский
холод зимы.
Но город
пока не
исхожен,
и
встречные
странно
немы.
Не найдены
милые
двери,
и я до рассвета брожу.
И вновь,
непокорная,
верю
ребёнку,
прохожему,
зверю,
и даже – ежу.
|